а вот, собственно отрывочек. перечитала - можно даже и в открытый доступ положить)))
Сколько времени должно пройти, чтобы унялась боль, прошла слабость? Великий вед – легендарный настолько, что многие не верили в правдивость всех этих история – о, как бы все смеялись, увидев его сейчас. А ведь лет ему до смешного мало. Упершись лбом в плечо Грача, он пытался взять от него хоть чуть-чуть силы. Только бы не упасть. Упасть – значит замерзнуть. Зима не вошла еще в полную силу и еще ни разу не было таких морозов, чтобы даже дыхание в горле застывало. Но его слабому телу хватит и того холода, что уже сейчас пришел. Он уже сейчас холоден как лед. Грач, в отличие от простых коней был привычен к ведам и не боялся ничего. Как истинный синак, он мог поделиться своей силой с ведом. Дарийские синаки были непростые кони, было в них что-то волшебное. Кроме того, они отличались невероятной мягкостью хода. По-кошачьи гибкий, жеребец двигался так плавно, что даже Яну, в его теперешнем, состоянии не требовалось слишком много усилий, чтобы удержаться в седле. Переждав слабость, он подвел жеребца к большому валуну и с трудом влез в седло. Больное колено, хотя и было готово разорваться от боли, все же выдержало. Хрупкие, связки едва держали суставы. Особенно плохо пришлось левому колену. После того, как его прокляли, Яну долго пришлось учиться двигаться так, чтобы не подвергать себя риску стать совсем никчемным калекой, неспособным вовсе не на что. Он усмехнулся. Текучую, будто вода, походку Изменяющего многие считали чрезвычайно грациозной и пытались повторить. Глупцы, для этого надо всего лишь испытывать боль при каждом движении. Приближалась темнота, следовало подумать о ночлеге. Как рассказывали случайные попутчики, неподалеку был крупный город. Изменяющий никак не мог решить – попроситься ли на ночлег в какой-нибудь дом – все ведовские знаки у него были, так что даже если рады ему не будут – прочь не прогонят. А может лучше остановиться в гостинном доме? Но город стоит на большом тракте, его могут узнать. И отвести глаза, изменить внешность, не получится – в любой гостинице есть обереги, показывающие истинный облик гостя. В этом не было ничего страшного, но его раздражало опасливое преклонение и любопытство. Весна, унесшая его здоровье, породила тысячи героических песен, рассказов, красочных картин, распространившихся далеко за пределы Северного свего. Сказители и другие люди дороги уже несколько лет кормились за счет прошедшей войны с отступниками.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 2013-10-26 07:25 pm (UTC)From:Сколько времени должно пройти, чтобы унялась боль, прошла слабость?
Великий вед – легендарный настолько, что многие не верили в правдивость всех этих история – о, как бы все смеялись, увидев его сейчас. А ведь лет ему до смешного мало.
Упершись лбом в плечо Грача, он пытался взять от него хоть чуть-чуть силы. Только бы не упасть. Упасть – значит замерзнуть. Зима не вошла еще в полную силу и еще ни разу не было таких морозов, чтобы даже дыхание в горле застывало. Но его слабому телу хватит и того холода, что уже сейчас пришел. Он уже сейчас холоден как лед.
Грач, в отличие от простых коней был привычен к ведам и не боялся ничего. Как истинный синак, он мог поделиться своей силой с ведом. Дарийские синаки были непростые кони, было в них что-то волшебное. Кроме того, они отличались невероятной мягкостью хода. По-кошачьи гибкий, жеребец двигался так плавно, что даже Яну, в его теперешнем, состоянии не требовалось слишком много усилий, чтобы удержаться в седле.
Переждав слабость, он подвел жеребца к большому валуну и с трудом влез в седло. Больное колено, хотя и было готово разорваться от боли, все же выдержало. Хрупкие, связки едва держали суставы. Особенно плохо пришлось левому колену.
После того, как его прокляли, Яну долго пришлось учиться двигаться так, чтобы не подвергать себя риску стать совсем никчемным калекой, неспособным вовсе не на что.
Он усмехнулся. Текучую, будто вода, походку Изменяющего многие считали чрезвычайно грациозной и пытались повторить. Глупцы, для этого надо всего лишь испытывать боль при каждом движении.
Приближалась темнота, следовало подумать о ночлеге. Как рассказывали случайные попутчики, неподалеку был крупный город. Изменяющий никак не мог решить – попроситься ли на ночлег в какой-нибудь дом – все ведовские знаки у него были, так что даже если рады ему не будут – прочь не прогонят. А может лучше остановиться в гостинном доме? Но город стоит на большом тракте, его могут узнать. И отвести глаза, изменить внешность, не получится – в любой гостинице есть обереги, показывающие истинный облик гостя. В этом не было ничего страшного, но его раздражало опасливое преклонение и любопытство.
Весна, унесшая его здоровье, породила тысячи героических песен, рассказов, красочных картин, распространившихся далеко за пределы Северного свего. Сказители и другие люди дороги уже несколько лет кормились за счет прошедшей войны с отступниками.